Он вышел на сцену донецкого Дворца спорта "Дружба". Коснулся струн своей гитары, запел "Сон офицера", "Четвертые сутки пылает станица...", "Ох любо, братцы, любо..." И одновременно коснулся тех загадочных струн русской, славянской души, которые именуются неизбывной болью и непонятной грусть-тоской о родном отечестве.
- Потом были песни на стихи Николая Гумилева и Сергея Есенина, и отчего-то Русь языческая, молодецкая предстала во всем облике певца. Он пел и рок, опять-таки удивляя своей одержимостью и органичностью на сцене. Да, он из тех, кто поистине создан для сцены.
- Саша, в афишах, представляющих ваш коллектив, было записано: "Театр Аллы Пугачевой". То есть, все-таки это театр Пугачевой, а не ваш.
- Со вздохом:
- Все правильно, все-таки Аллы Борисовны Пугачевой, а не мой.
- Она осуществляет какое-то мудрое руководство, дает указания, принимает ваши программы?
- За год пока еще не было никакого "мудрого руководства", никакого приема программы. В дальнейшем я еще не знаю, как получится у нас с ней.
- Но вы чувствуете независимость в своей работе?
- Абсолютно независим. Не завишу ни от кого.
- Редкий случай. Кстати, мы знали вас как солиста. Давно вы выступаете с группой "Профессор"?
- Полтора года уже.
- До вашей победы в "Юрмале-88" вы работали в группах "Фантазия", "Голубые гитары", "Метроном", группе Стаса Намина. Но самым первым был Уральский народный хор. Скажите, ваше поступление туда - какая-то подсознательная тяга к русской народной песне, или это осознанная, так сказать, переходная ступенька в мир эстрады?
- Все, чем я занимался в своей жизни, - все было сознательным. Я учился петь сначала народные песни, учился народному вокалу. Мне очень нравилось петь в Уральском народном хоре. Если б не армия, то, я думаю, что до сих пор бы работал в Уральском хоре".
- Пели вы с детства?
- Да! Как родился.
- Наверное, родители ваши - музыканты?
- Нет, родители - не музыканты. Но у меня была постоянная тяга к пению. То есть я все время пел, где бы я ни находился, какое бы у меня ни было настроение.
- Саша, вы учились в студии эстрадного искусства в Свердловске. Вы и родом оттуда?
- Да, из Свердловска.
- Много хороших музыкантов подарил этот город стране в последние годы...
- Вообще город просто богат какими-то музыкальными, духовными традициями. Очень сильный город. Много уральской интеллигенции, которая выросла из интеллигенции, ссылаемой на Урал в свое время.
- Саша, ну а если поговорить о вашем творчестве, то в нем четко прослеживаются две линии. С одной стороны - это ренессанс русской романсовой лирики. С другой - рок, популярная музыка. Существует мнение, что именно в романсе вы сверхиндивидуальнее. А а роке - так... Есть удачи, есть не очень.
- Так скажем, если я чего-то достиг уже, хорошо делаю, то я не хочу останавливаться на этом. Оно никуда не уйдет, потому что я его постоянно "подогреваю". А вот мне хочется себя в другой области попробовать. В роке. Пусть не все хорошо - а и не может быть все хорошо. Если б я еще был и суперрокмэном... Что-то у меня получается, что-то нет. Но я работаю, не стою на месте. И я буду продолжать заниматься роком, потому что это мне нравится.
- А возможно что-либо непредсказуемое, допустим, скачок к джазовому пению, оперному?
- Вы знаете, будущее никому не дано знать. Может быть, я вообще стану драматическим актером или драматическим тенором в оперном театре.
- В оперном театре?
- А почему нет. Я же еще молод, У меня все еще впереди.
- Но вы по-прежнему развиваете свои вокальные данные?
- Более всего я их развиваю на сцене, во время концертной деятельности.
- По-моему, это скорее, вредит карьере оперного певца.
- Вредит. Но знаете, встречаюсь с моим первым педагогом, когда иногда приезжаю в Свердловск. Она говорит: "Нет, ничего не потерял, манеру держишь". Так что есть люди, которые следят за тем, чтоб не потерять голос.
- Это радует. А каков диапазон вашего голоса?
- Сложно сказать, но я думаю, октавы три с половиной.
- Когда-то в беседе Александр Градский мне говорил о том, что вы учились петь по его пластинкам, переняли его манеру исполнения. Это так?
- В свое время Градский сыграл некоторую роль в моей жизни. Я слушал его, и мне он нравился. Это, пожалуй, единственный вокалист, певец у нас в Советском Союзе, который мастерски пользуется своим голосом, то есть он настолько "техничен", настолько "врубается" в то, что он делает... Я не могу сказать, что я с него "содрал". Он так считает? Думаю, это естественно. Он старше меня. А я пел его песни, на них учился и очень много у него взял.
- А кроме Градского, вы можете назвать кого-либо своими духовными, профессиональными "отцами", чей взгляд на мир, манера выражаться вам особенно близки и повлияли на вас?
- Христос сказал: "Не сотвори себе кумира". И это абсолютно правильно. Были раньше какие-то люди, которым я подражал, пока у меня не было профессионального мастерства. А теперь я занимаюсь своим делом, то есть у меня нет кумиров. Но есть люди, которые мне нравятся.
- Это я и имею в виду. Тех, кто близок по духу.
- В Советском Союзе?
- Все равно где.
- Я лучше назову западных певцов. Я у них больше учился, чем у русских. Понимаете, русский рок, он все-таки вторичен. Он взят "оттуда", хотя построен на каких-то гармонических, специфических законах, присущих нашему национальному колориту. Минорный вариант рока. Но все мы учились у "них". У меня есть люди, которые мне очень нравятся: Питер Гэйбриэл, Стниг, Джо Кокер. Из команд мне нравится "3и зи топ", Хотя я лично не играю традиционный, классический рок.
- У вас даже часто бывает "тяжелый поп".
- Сложно дать какое-то определение моей музыке. Я до сих пор сам не могу дать. Я работаю, делаю, а определяют критики. Сам музыкант не может дать оценку своему творчеству. Он, например, играет хард- или арт-рок, а критик ему скажет, что это отсюда "содрано", а это – оттуда.
- Знаете, иногда мне хочется поставить ваше имя рядом с именами Ивана Реброва, Бориса Рубашкина. Эти певцы близки вашему духу?
- Дело в том, что мой дух – это русский дух. Они – русские люди, и они смогли сохранить настоящий сильный русский дух. И если вам хочется меня поставить туда, пожалуйста. Я никому не запрещаю меня ставить хоть в печь.
- Саша, сейчас много говорят о национальном самосознании. А как вы себя называете: русский певец, советский певец?
- Я назвал бы себя русским певцом.
- Композитор Алексей Николаев говорил о том, что наибольшая удача русскую музыку ожидает там, где она обращается к своему национальному источнику, незамутненному европейскими нормами. Согласны ли вы с его мнением?
- Не совсем. Приведу пример. Существует в нашем музыкальном мире жанр народной песни, и этим жанром занимается очень много коллективов, скажем, Покровского, который точно сохраняет фольклор наших бабушек. У хоров есть определенный контингент слушателей, которые на них ходят. Но ведь это - не общее. Я занимаюсь совсем другим. Так скажем, политикой я занимаюсь. То есть я пою русскую песню сегодняшним языком, языком человека современного. Должно существовать то, что обязано сохраниться для наших потомков. То, что пели наши "пра-пра-пра". В современной манере я исполняю те же песни, которые пели наши "пра-пра-пра". И это ближе сегодняшнему молодому человеку, который слушает только Запад, не воспринимая больше ничего. Я хочу, и это моя творческая жизненная позиция, так как русский я человек, - все-таки русских людей вернуть обратно к тому, от чего они, в общем, отошли. Даже, скажем, навязать им это! И пусть они тогда поют в моей манере!
- Вы ведь широко пользуетесь национальными источниками: знаменным распевом, фольклором.
- Естественно! Это моя школа. И на сегодняшний день я хочу, чтобы это вернулось. И русские люди стали русскими людьми, а не непонятно, кем. Ведь у них отобрали все, даже язык. И косноязычие сегодняшнего дня меня так волнует! Как раз в русской песне есть очень красивые обороты, выражения, забытые слова русские. Настоящие русские забытые слова, которые я хочу вернуть.
- Саша, скажите, а на вашу творческую эволюцию повлияли как-то последние годы? Это выразилось в том, что вы привнесли на нашу большую эстраду песни эмигрантские, "кухонные", запели Николая Гумилева, или еще в чем-либо?
- Я не знаю. Повлияло ли что-нибудь? Конечно, та политическая ситуация, то, что сегодня в стране происходит, - мне это небезразлично. Меня это глубоко волнует. На сегодняшний день очень актуально, что я пою эти песни, потому что народ-то уезжает. Новый виток. Люди опять эмигрируют, оставляют свою родину. Эти песни могут быть как-то близки им. Может, они как-то сохранят, остановят кого-то... Хотя, если человек решил уехать, он все равно уедет. Я же убежденный человек, который решил вынести все, что произойдет со мной в жизни в этой стране. Как сказать? Я готов страдать. Ради того что я родился на русской земле, что я русский. В общем-то страдаю и буду страдать.
- Порой ваши песни вызывают "вселенскую" тоску.
- Русская песня - она грустная. Будоражит душу. Русские песни - всегда под настроение. Но даже человек, который не умеет петь, все равно себе чего-нибудь под нос напевает, особенно в ванной, да? Нет такого человека, который бы не попробовал свои вокальные данные в ванной.
- Это да. Еще я заметила, что все ваши песни - довольно экспрессивные, вы и в жизни такой человек - экстраверт, пессимист?
- Это уже вопрос к моему директору. Он мог бы больше рассказать, какой я в жизни. Я не могу сказать, что вот такой экспрессивный человек. Я более замкнут, спокоен в жизни. Хотя бывают там разные проблемы и жизненные ситуации, когда взрываешься, и тогда уже узнают того самого Малинина, который на сцене крутится волчком.
- А кто вы по гороскопу?
- Я родился в год Собаки и мой знак зодиака - Скорпион.
- Саша, а вы - человек искусства в такой мере, что ставите искусство превыше всего, или что-то уравновешивает вашу страсть к пению?
- Меня ничто не "уравновешивает". У меня вся жизнь стоит "ребром", единственная моя любовь, моя жизнь - это искусство. То есть моя работа, мое творческое кредо, творческая позиция.
- А семья для вас не имеет значения?
- Семья имеет для каждого человека значение. Но, видите ли, так получилось, что я для себя понял, наверное, я не семейный человек. Хотя мне очень хочется иметь семью, очень хочется иметь детей.
- А детей у вас нет?
- Двое. Сыну - 8 лет. Дочери будет 4 года. Но я хочу еще.
- Они учатся пению, музыке?
- Сын у меня - в музыкальной школе на хоровом отделении, но я не знаю, что из этого получится.
- А возможна ли такая ситуация: включаем мы телевизор, "Утренняя почта", и на лужайке скачут Саша Малинин с детьми, распевая "динозавриков"?
- Если я увижу в своем сыне талант потрясающий, то я, конечно, ему помогу в жизни. А специально вытаскивать, как многие делают, не буду.
- Саша, а много ли вам дало общение с американским композитором Дэвидом Померанцем и продолжаете ли поддерживать с ним связь, дружбу?
- Дало очень много. Но так получилось, что мы немножко потеряли связь, он занимается своим делом, я - своим, я сейчас опять все пытаюсь восстановить и надеюсь на наше совместное творчество в дальнейшем.
- Фирма "Мелодия" выпустила только ваш миньон. Крупных дисков не видно. Что-нибудь готовится?
- Да, я заканчиваю работу над большой сольной пластинкой. И если не в в конце этого года, то в начале следующего она выйдет.
- Как будет называться?
- "Присягаю", Туда войдут все те песни, которые уже звучали по радио. Наша реальность.
- Хорошо, что среди этих песен есть "вечные", которые не приедаются. Будем ждать диск. Спасибо.
С.Нестерова
Фото А.Худотеплого
